Dragon Age: Origins. Отрывки из Кодекса.

[darkshewolf]

Это просто себе. Когда в первый раз прошла игру - зачитывалась кодексом до изнеможения, выискивая ответы на вопросы. Разумеется, отвечено не на все. Записываю эти отрывки себе, потому что в вики трудная навигация. А они мои любимые. Или по крайней мере одни из.

Не уверена, что готова писать длинный пост об игре, скажу только, что она прекрасна, и даже в мрачном угасающем мире есть место шуткам, дружбе и любви. В сердце навечно.

Что остается от Архидемона

«Мы обнаружили его благодаря случайности, и вовсе не хорошей. Скверна порождений тьмы разъедает всё: оружие, доспехи и сам благословенный Камень. Обычно мы осторожны. Но Поворот Гейдруна оказался более хрупким, чем мы полагали. И ублюдки порождения тьмы знали об этом. Они завлекли нас, скалясь и барабаня по щитам. Легион Мертвых такого не терпит. Я повёл отряд прямо на них. И мы упали.

Когда мы выбрались из-под обвала — двое погибло, а остальные ободраны, как освежёванные наги, — мы были глубоко внизу, наверное, футов на шестьдесят, и над нами ничего, кроме каменного оползня. Мы прорвались, но оказались в том ещё местечке, ещё бы — в старых туннелях, давно захваченных. Дело пахло ловушкой. Можно было услышать, как порождения кричат и шебуршатся рядом. Тысячи. Мы уже и так мертвы, но эта уловка вывела меня из себя. Я собирался дорого продать наши жизни.

Айдис поняла это. В её голову редко закрадываются свежие идеи, но это потому, что она держит в уме карту половины Глубинных троп. Она набросала, где мы примерно должны быть, и обнаружила, что если мы прорвёмся ещё чуть ниже, мы сможем пройти через старые шахты дома Собат, взобраться обратно к Уступу Варена и затем смести тыльный отряд порождений. Но вместо штолен Собата мы вломились в тоннели порождений тьмы. Опять, очень странных. Словно они выцарапали их в камне голыми руками. Они сражались против нас плечом к плечу и уже не рычали. Когда мы попали в пещеру, мы увидели, почему — и почему Поворот Гейдруна там, наверху, был настолько хрупким. Нет ничего более мерзкого, чем порождения тьмы и Архидемон, даже давно умерший и ставший прахом. Пещера вся была покрыта царапинами, отметины от когтей въелись в камень. Всюду сидели трупы порождений тьмы, ссохшиеся, с головами, прижатыми к камню.

Мы поняли, что они умерли, молясь. Это было не просто логово Архидемона. Это было то, что осталось от его тюрьмы.

Оставшиеся порождения не стали заходить внутрь за нами. Но и мы не могли там оставаться вечно. Что-то там было такое, что-то заставляющее мозг дрожать внутри черепа, а руки — цепенеть. Само место не могло этого сделать: чудовище ушло давным-давно, и разве какое-то эхо может продержаться столь долго? Но это голос разума, а когда твои внутренности хором орут, что тебе нужно убираться, ты, демон побери, их послушаешь.

Мы избавились от порождений тьмы, добрались до Уступа. Но никто из нас не спал нормально с тех пор. Говорю вам, я пробьюсь через орду и буду свистеть; взгляну в глаза Архидемону, если придётся. Но какие бы цепи ни удерживали этих тварей, я не желаю иметь ни малейшее отношение к этому. Даже среди порождений тьмы есть что-то противоестественное.»
— Доклад, отправленный Хранителям Орзаммара Кардолом, членом Легиона Мёртвых

Письмо: Воспоминания в камне и крови

«Я сделал необходимые подношения этим утром, но боги хранят молчание. Жрецы напуганы. Весь Тевинтер напуган. Боги вели наш народ много веков. А теперь они замолчали. Остались ли мы одни в этом мире? Тогда чем мы лучше варваров с юга, которые обращаются за помощью к духам? И что за странные создания приходят из-под земли, как наши друзья гномы? Эти чада тьмы, и скверна, которую они несут... почему наши боги не защитят нас от них?

Содрогнулась земля. Статуя режет мне руку, когда я падаю рядом с ней. Звучит ужасный рык. Он невероятен, он сотрясает весь рынок, и я вижу в небе силуэт. Это дракон. Нет, это Думат! Я столько раз приносил ему подношения, его фигура мне знакома, как собственная рука. Он вернулся во славе, чтобы уничтожить порождений тьмы, грозящих нам! Чтобы вести Тевинтер обратно ко временам славы и чудес!

Но нет, его чешуя заражена, покрыта пятнами, его тело испорчено и осквернено, как у порождений тьмы. Он открывает огромную глотку, и огонь извергается из неё, опаляя рынок.

Пламя рвётся ко мне.

Что мы сделали не так?»
— Воспоминания, каким-то образом сохранившиеся в крови на древней тевинтерской статуе.